Профессия — древолаз. Интервью с Владимиром Акимовым

Интервью Treewalkers.ru с Владимирым Акимовым

В биографии многих людей можно проследить, как простое хобби становится серьёзной профессией в будущем. Сочетание, когда любимое дело еще и приносит доход, кажется идеальным для самореализации и получения ярких результатов.

 

Бывает и наоборот, когда люди, состоявшиеся в профессии обращают свой взор на области, не связанные с бизнесом, начинают применять свои практические навыки в совершенно непредсказуемых сферах человеческой деятельности, например, … восходят на деревья, реализуя самые смелые фантазии и обретая новые смыслы!

Своим опытом с нами поделился арборист-древолаз Владимир Акимов, со стажем работы в профессии более 25 лет. Работал в России, Канаде, Франции и Германии. Принимал участие в проектах российской команды Petzl (автор идей и организатор — В. Савельев): строительство платформ под гнезда скоп и орланов в Тофаларском заказнике и Дарвинском заповеднике, а также поиск и восхождение на самое высокое дерево в России (Адыгея, 2018).

 

TW: Судя по вашему стажу в арбористике, вы прошли весь путь её развития в России. Какие главные вехи запомнились? Откуда черпали знания и опыт?

В.А.: Мне кажется правильнее сказать, что я помню, как этот термин «арбористика» ввел в оборот у нас Дмитрий Звонка, заимствовав его из зарубежной литературы. Мое персональное мнение — садово-парковое хозяйство на нашей территории существует уже очень давно. Этот же новый термин скорее подразумевает коммерческое направление, в котором деньги с заказчика берутся за обслуживание отдельно взятого дерева, а не массива или рощи. Впрочем, и обслуживание, действительно, индивидуальное.

Когда я начинал, конкуренции почти не было. Люди собирались посмотреть, и на лицах читались восторг и восхищение. После репортажей по первому каналу останавливали на улицах. В деревнях трудовые люди ценили наш труд особенно высоко:

—Люся! Ой, как интересно! Иди смотреть, как дерево пилят!

—Некогда мне, Санта-Барбара начинается…

Сейчас людей уже сложно этим удивить.

TW: Можно ли сказать, что арбокультура в России сформировалась на должном уровне?

В.А.: Дискуссионный вопрос. Если брать всю страну в целом, то скорее нет, чем да.

TW: Существуют ли ваши собственные разработки setup-ов или аксессуаров для применения на различных видах деревьев и в разных тактических ситуациях?

В.А.: Так громко я бы говорить не стал. Хотя наша разработка системы статического каблинга (тросовые стяжки) аварийных деревьев весьма широко распространилась в практике и успешно применяется, например, в Аптекарском огороде (Москва) на столь ценном дереве, как «лиственница Петра I». Есть некоторые наши технические решения по минимизации ущерба дереву, наносимого древолазом в процессе восхождения и выполнения работ. У нас есть сайт doctorles.ru.

 

TW: Какую технику считаете предпочтительной с точки зрения безопасности для дерева и комфорта древолаза.

В.А.: Мы популяризируем европейскую SRT технику восхождения на деревья, которая родилась в среде спелеологов (нашем ближайшем окружении), в противовес устаревшим техникам работ в гаффах или на сдвоенной верёвке (DdRT), SRT универсальна, эффективна и эргономична для человека и наносит минимальный ущерб дереву по сравнению с другими техниками, поскольку отсутствует трение верёвки о камбий. В тех случаях, когда это возможно, верёвка дистанционно завешивается как можно выше на дереве (правильно использовать в развилке протектор, исключающий трение), и восходитель без особых усилий восходит по верёвке. В случаях, когда нет надёжных развилок, можно восходить на «петлях» — удавках из верёвок. Восходитель на высоте рук затягивает удавкой верёвку, восходит по ней, затем выше крепит другую верёвку, переходит на неё и приподнимается. Затем повторяет то же самое с первой и т.д. Если делать правильно, то это быстро и легко. В некоторых случаях это единственный способ подняться на дерево. На американских континентах на SRT стали переходить лишь в последние годы и американская SRT имеет свои отличия. Но ребята вполне справляются в рамках своих заданий.

 

TW: Известно ли вам, как в России можно получить профильное образование в области арбокультуры? Существует ли такая дисциплина, как арбористика, canopy science в ВУЗах? Куда пойти учиться?

В.А.: Насколько мне известно, в наших ВУЗах дают более академическое образование, и специализаций по арбористике до сих пор нет. Есть курсы, которые организует коммерческая компания «Здоровый лес», где в краткие сроки слушателям читаются лекции по правилам ухода за деревьями и даётся примитивная техника восхождения DdRT. Но две недели лекций это скорее ликбез и введение в проблему. Свои лекции по всей стране читает Дмитрий Звонка. Периодически в разных местах организуются учебные мероприятия, семинары и конференции на темы по уходу за зелёными насаждениями. Можно ли считать это заменой высшему образованию? Вряд ли. Но польза от этих инициатив не оспаривается никем. Ищущий может набраться необходимых первоначальных знаний и повысить уровень своего образования самостоятельно. Также существуют обучающие курсы на различных учебно-производственных комбинатах. Цель их прохождения — получение легитимного удостоверение, разрешающего работать на высоте (в данном случае на деревьях). Здесь акцент делается на снаряжение, техники восхождения и, главным образом, на законодательную базу. Про курсы canopy science не слышал.

 

TW: Какие примечательные деревья больше всего вам запомнились?

В.А.: Более двух десятков лет я плотно работаю на деревьях. За это время работа для меня не стала монотонной. Каждое дерево индивидуально, каждый раз (или почти) я встречаю интересные технические задачи. Есть породы деревьев, которые я особенно люблю. Есть экзотические породы, которые редко встречаются и взойти на такое дерево – особый интерес коллекционера. Я житель средней полосы, и жизнь без леса для меня, как тюрьма. Мне необходимы эти ощущения, эти краски, эти запахи. Отдельно можно говорить о деревьях из детства — тема, которая, думаю, понятна каждому.

 

TW: Близко ли вам «рекреативное древолазание» и какой опыт имеете в нём?

В.А.: Я работаю на деревьях очень много и такой вид отдыха (или познания) для меня не актуален. Но я могу понять других людей.

С другой стороны временами возникает тревога за сохранность деревьев. Например, в фейсбуке разыскал фото того самого Гиппериона и почитал комментарии людей, разместивших его. Оказалось, что очень многие хотят и, даже, планируют разыскать этого гиганта и совершить на него восхождение. Я был в этом парке и отказался от восхождения на секвойи, поскольку увидел, что нанесу вред дереву: верхние слои коры не отваливаются долгое время и создают очень мягкий внешний слой, на котором отпечатывается любое прикосновение к нему. Пусть я не нанес бы вреда дереву, но отпечатки от веревок сохранились бы многие десятилетия. Мне показалось это варварством и кощунством (даже, если их не будет видно с земли). А годы работы в Канаде убедили меня, что подавляющее большинство клаймберов не относятся с такой щепетильностью деревьям, на которых работают. Перешел по ссылкам на страницы компаний этих ребят и посмотрел фото. Да, даже обрезку живых деревьев они делают в гаффах. И что будет с деревом, когда на него поднимутся несколько групп в варварской технике и с пренебрежением к здоровью старика?! Я предпочел бы, чтобы Гиппериона взяли под охрану и пресекали попытки восхождений на него.

 

 

TW: Знакомы ли вы с другими Гигантами по миру?

В.А.: Да, посчастливилось посетить в Калифорнии секвойядендроны (Генерал Шерман, диаметр 12 м) и гигантские секвойи (в том же парке, что и Гиперион, высота которого 116 м).

 

TW: Какие методы для измерения высоты дерева в густом диком лесу наиболее практичны на ваш взгляд?

В.А.: Есть специальные приборы, измеряющие расстояния и углы. Это называют инструментальной съемкой. Измерения, правильно сделанные с помощью этих приборов, весьма точны. Мы залезали на Дедулю и проверяли такие измерения пробросив рулетку в отвесе. У нас получилось на 70 см выше. Для дерева высотой в 61 м — это очень малая погрешность. Измерения можно делать и полуинструментальными методами — с помощью угломера и рулетки. Кроме того можно воспользоваться данными с датчика высоты, установленного на квадрокоптере. Но здесь точность меньше.

 

TW: Вы принимали участие в экспедиции по поиску самого высокого дерева в России в качестве технического специалиста. Как совершалось восхождение на главного претендента, найденного в лесах Адыгеи (пихта Нордмана, «Дедуля»)? Какую технику вы применили при траверсе с меньшей пихты на него?

В.А.: Изначально я пытался подняться непосредственно по стволу Дедули. Ветви растут под острым углом вниз, и закинуть в развилку не было возможности. Тогда я начал подниматься на петлях и дошёл до третьей развилки. Мне не хватало длин коротких концов, т.к. я использовал концы по 4 м, а более длинные в этот момент были задействованы товарищем по команде. В итоге было сложно каждый раз кидать конец верёвки вокруг ствола метрового диаметра при том, что для широкого размаха мешали множественные ветви, растущие вниз вблизи к стволу. Тогда я перешел к плану Б, который продумывал ещё когда собирался восходить на секвойи. Я поднялся на петлях по соседней пихте, диаметр которой был значительно меньше и подъём не составил труда. Далее перебросил конец длинной верёвки через развилку нескольких ветвей на Дедуле. Товарищи закрепили его на уровне земли. Если бы у меня был с собой арбокрюк «капитан Хук», было бы значительно проще и быстрее. Далее на зажимах я начал подтягиваться по длинному концу к Дедуле и выдавать себя через RIG по второй верёвке, которая была подготовлена на самосброс на пихте, по которой я поднялся. Это было необходимо, поскольку, как я уже говорил, ветви росли под острым углом вниз, и верёвка могла соскользнуть по ним под моим весом. Вторая верёвка меняла угол приложения сил и выполняла функцию страховки. В месте, где я перебрался на Дедулю (это примерно две пятых высоты) диаметр ствола был ещё слишком велик, а ветви росли слишком густо. Поэтому метод подъёма на петлях вокруг ствола был неудобен. Некоторые ветви Дедули имели диаметр у ствола более 10 см, но совсем не внушали доверия — были насквозь проедены жучками и создавали впечатление хрупких. Тем не менее, я задействовал их для продолжения подъёма, делая удавки петель вокруг них. Использовал три конца (два закреплены, пока третий перещёлкивается), плюс какое-то время использовал для страховки верёвку, идущую с соседней пихты. Через некоторое расстояние диаметр ствола уменьшился, и я стал крепить петли вокруг ствола и таким образом поднялся до последней развилки.

 

TW: Возможно ли перемещение вверх по веткам пихты свободным лазанием? Насколько можно доверять сухим ветвям пихты?

В.А.: Я бы не советовал. Ломкость ветвей проверяется опытным путём, а травмироваться на дереве крайне не рекомендуется. Свободное лазание теоретически возможно, но риск велик. С высотой увеличивается стресс. Рука может схватиться за толстую ветвь, покрытую лишайником или мхом и соскользнуть. Могут засориться глаза.

TW: Какие ощущения испытали наверху?

В.А.: Ощущения наверху для меня очень положительные. Мир видится иначе. На Дедуле к этим положительным прибавлялся стресс. Поскольку состояние Дедули уже «на грани» — растёт под углом и когда упадёт, не очень понятно.

TW: Увидели ли с макушки «Дедули» ещё более высокие деревья?

В.А.: Дедуля растет на склоне гор. Понять, какие деревья могут быть выше именно Дедули, сложно. Выделяющиеся среди окружения — да. Более высокие — не понять.

 

TW: Как можете оценить здоровье Дедули взглядом профессионального арбориста?

В.А.: Очень стар и болен. Одна из вершин уже усохла. Множественные следы попыток заселения вредителями. По стволу нездоровые наросты. На ветвях омела.

TW: Как организовали бивак наверху?

В.А.: На Дедуле бивак не крепили. На других деревьях использовали альпинистские сборные платформы.

TW: Позволяют ли ветви хвойных, в частности пихты, крепить гамаки (на 2х анкерных точках)? Или же только за ствол?

В.А.: Надо смотреть по месту. Если получится найти удачную развилку крупных ветвей, то можно. Но с обязательной подстраховкой к стволу.

TW: Современные исследования говорят, что более половины всех видов лесной флоры и фауны находятся в верхнем ярусе леса. Есть ли жизнь на Пихте?

В.А.: В окрестностях Дедули на деревьях могут встречаться лишайники, мхи, водоросли, паразитирующие растения. Но их видовое разнообразие, если смотреть своими глазами, не идёт ни в какое сравнение с богатством, встречаемым на нижнем ярусе. Полагаю, то же можно сказать и о представителях животного мира.